1598 год. Кремлевские палаты. Два князя, Шуйский и Воротынский, делятся друг с другом своими опасениями. В Москве неспокойно. Народ волнуется. Престол после смерти царя и убийства царевича Димитрия пустует. А Борис Годунов, не внемля ни воплю всей Москвы, ни голосу Великого Собора, ни патриарху с думными боярами, затворился в Новодевичьем монастыре с сестрою, и отказывается взойти на престол. Москва пуста, все вслед за патриархом направились к монастырю узнать решение Бориса. Шуйский уверяет Воротынского, что Годунов, поморщившись немного, согласится принять венец, но его собеседник продолжает сомневаться. Его страшит неизвестность, что же будет, если престол останется не занятым. Шуйский говорит Воротынскому, что это Борис сгубил царевича Димитрия, и кровь невинного младенца мешает ему стать царем. Но теперь это уже не важно. В голову князьям приходит мысль, что они родовитее и знатнее Годунова и имеют больше прав наследовать царю Феодору. Они решают, что, когда Годунов перестанет хитрить, нужно будет искусно волновать народ, чтобы он оставил Бориса и выбрал царя из своих князей. Их разговор прерывается воз-вращением народа, и князья спешат узнать, что решил Годунов. Они приходят на Красную площадь. Народ в смятении, Борис неумолим. На Красное крыльцо выходит верховный дьяк Щелкалов и оглашает решение Думы: Собором постановили последний раз отведать силу просьбы. Утром святейший патриарх, отпев торжественный молебен, с боярами, дворянами, выборными людьми и московским православным народом пойдет молить царицу благословить Бориса на царство. Утро. На поле перед Новодевичьим монастырем собрался народ. Все с нетерпением ожидают известий. Борис и патриарх вошли в келью к царице. Народ стоит на коленях, кругом раздается вой и плач. И вот разносится весть, что Борис согласился стать царем. Да здравствует Борис! В кремлевских палатах собрались Годунов, патриарх и бояре. Борис обещает править государством честно, во славу народа, не изменить присяге. Шуйский с Воротынским там же. Воротынский напоминает Шуйскому об их недавнем решении, но тот говорит, что ничего не помнит, да и не время сейчас помнить — оказывается, он притворным злословьем лишь проверял Воротынского. И они следуют за царем.
