Здравствуйте, Родион Романович. Я хотел бы вам сообщить, что какое-то время назад, волею судьбы мне выпала честь узнать занимательную историю вашего судебного разбирательства. Наверное, вы весьма удивились, получив это письмо, ведь с того случая прошел не один десяток лет. Но, к сожалению, я уже не смогу увидеть ваше удивленное лицо. Все началось с вашей статьи: ” О преступлении… ”, напечатанной в “Периодической речи”. В вашей теории разделение людей «Человек или тварь дрожащая» происходит из-за того, что “одни люди должны жить в послушании и не имеют права переступать закона, потому что они, видите ли обыкновенные. А необыкновенные имеют право делать всякие преступления и всячески преступать закон, собственно потому, что они необыкновенные” . Здесь я вынужден не согласиться с вами. Причислив себя к высшей категории, вы возомнили, будто бы способны вершить суд над людьми, решать, кому жить, а кто должен умереть, пусть и из благих целей. Но вы же не Господь Бог, чтобы принимать такие решения. Ваша мнительность и гордость, отсутствие «свежего воздуха», то есть жизненной практики (вы просто заперлись в своей каморке) и породили эту теорию. Совершая преступление, вы находились в болезненном состоянии, и не только физически, но и душевно. Вы были похожи на сумасшедшего, запутавшегося в логических умозаключениях человека, не видящего свою ошибку из-за своей гордости. Но только один закон может быть мерилом поступков человека — великий закон нравственности, основанный на христианской религии, на стремлении к поиску в себе Бога. Ставить себя на место Бога — это ли не величайшее из преступлений, ведь следствие этого — полная безнаказанность, вседозволенность и потеря человеком всех моральных ориентиров. Надеюсь, вы прислушаетесь к моим словам.
