Книга К. Д. Бальмонта «Сонеты Солнца, Меда и Луны» (1917) завершила его четвертый творческий период, начатый «За- ревом зорь» (1912), и была отмечена новым взлетом бальмонтов- ского лиризма. Критика 1910-1920-х гг., по достоинству оценив- шая виртуозное владение Бальмонтом сложной сонетной формой, справедливо усмотрела в ней, с одной стороны, проявление тен- денции к «всеохватности» явлений мироздания, с другой — к К сонету поэт впервые обратился в 1890-е гг. (в частности, в книге «Тишина»), немало сонетов, в том числе известное стихо- творение «Хвала сонету», вошло в «Горящие здания» (1900), при- сутствуют они в «Будем как Солнце» (1903), а «Сонеты Солнца, Меда и Луны» явились свидетельством не «кризиса» (обозначивше- гося в 1909-1912 гг.), а окончательного выхода из него. Подза- головок «Песня миров» был призван вновь утвердить гармонию лирического «я» с космосом, нераздельность чувственного и ду- ховного начал жизни. Недаром в одном из программных стихотво- рений, соединив воедино «я» и «мы», поэт называет свой стих «вселенским»: Мы каждый час не на земле земной, А каждый миг мы на земле небесной. Мы цельности не чувствуем чудесной, Не видим моря, будучи волной… Миры поют, я голос в этом пенье. Пловец я, но на звездном корабле. Из радуг льется звон стихотворенья 5. Внутреннюю взаимосвязь и гармонию всех явлений мироздания ( «Не так уж далеки пред ликом божества акульи плавники и паль- цы Рафаэля»), по глубокому убеждению Бальмонта, лучше всего способен передать стройный и строгий «закон сонета». Сонетная организация стиха мыслилась поэтом как высшая форма единства поэтического текста, воплощающего «всеединство» другого текста — жизни. Сквозные мотивы «Сонетов Солнца, Меда и Луны» — творческая живительность природы ( «храма Всебожности»), солнечно-лунная основа человеческой жизни и неиссякаемая притягательная власть «меда» поэзии.
