Для понимания идейного смысла и особенностей художественной формы всякого произведения исключительное значение имеет изучение его композиции как своеобразного принципа построения системы образов и ее осмысления в связи со всеми компонентами идейно-тематического замысла произведения. Своеобразие композиции поэмы Гоголя до сих пор не раскрыто полностью. В ее истолковании много противоречий, неясностей, ошибок. Это происходит потому, что исследователи делали бесплодные попытки обособить систему образов «Мертвых душ» от системы лирических отступлений, не видели их взаимосвязи и взаимообусловленности. В связи с этим поэма долгое время рассматривалась как совокупность механически соединенных эпизодов, портретов, отступлений и т.д. даже отказавшись от мысли о механистичности построения поэмы, литературоведы не решились глубоко проникнуть в творческую лабораторию писателя и осмыслить «секреты» построения «Мертвых душ». Правда, в работах о Гоголе последних лет сделан ряд серьезных наблюдений над композицией поэмы (работы М. Храпченко, Н. Степанова, В. Ермилова и других), но эти наблюдения не исчерпали темы. Настоящие заметки не претендуют на полноту освещения поставленной проблемы. Их цель — поделиться некоторыми наблюдениями над поэмой и обратить внимание исследователей Гоголя на вопросы, неизбежно встающие перед тем, кто, помня слова Белинского о необходимости изучения «Мертвых душ», внимательно вглядится в особенности их архитектоники. Следует сразу же заметить, что поиски Гоголем композиционных принципов для поэмы представлены нами намеренно обнаженно — разумеется, творческие искания до поры до времени протекают не так сознательно, как это показано в наших заметках.
